Введение Начало пути Эпоха реформ Записки и проекты Преобразования Падение Годы изгнания Сперанский и декабристы Кодификация законов   Заключение

Эпоха реформ - "Дней Александровых прекрасное начало"

В ночь с 11 на 12 марта 1801 г. группа гвардейских офицеров, проникших в Михайловский дворец, убила императора Павла I. Петербург и Москва почти открыто праздновали это событие. На трон вступил Александр I. Он, несомненно, знал о заговоре против отца, хотя и не участвовал в нем непосредственно, а позже поспешил удалить от себя заговорщиков.

Александру I было 24 года. Екатерина II выбрала в наставники к любимому внуку (1784-1795 гг.) Фредерика Сезара де Лагарпа (в русском обиходе Петр Иванович), выдающегося деятеля позднего Просвещения, пламенного республиканца, швейцарского государственного деятеля. В душе юного самодержца парадоксальным образом сохранилась любовь к республиканским порядкам, привитым его швейцарским учителем, который на всю жизнь остался его советчиком (по переписке) и другом. У царя был сложный и скрытный характер, сформировавшийся в детстве, когда ему, еще ребенку, приходилось лавировать между открыто враждовавшими дворами императрицы и своего отца, долгие годы пребывавшего в положении бесправного наследника. Ходили слухи, что Екатерина II, прочила в преемники не сына, а внука. Это возбуждало серьезнейшие подозрения у Павла I, заставляя цесаревича Александра быть вдвойне скрытным и осторожным.

В своем манифесте по случаю восшествия на престол Александр I торжественно обещал править по завету своей "августейшей бабки". Сразу же были отменены многие из нелепых запретов, введенных при прежнем императоре. Начался массовый возврат ссыльных. Однако страна нуждалась в более глубоких реформах. Недостаток гражданских законов, ясных и доступных каждому, ощущался все острее. "Все, что прежде таилось за личными распоряжениями воевод, за слабостью сенатского надзора, за безгласностью тайной канцелярии и самовластным произволом вельмож, выходило теперь на свет и требовало от правительства новых мер новой деятельности. Целые отрасли государственного управления, оставленные после Петра или не существовавшие прежде, потребовали правильной организации", - писал более века тому назад Ф. М. Дмитриев. Сам Александр I охарактеризовал состояние России в следующих словах: "Наши дела - в неимоверном беспорядке. Грабеж со всех сторон; порядок, кажется, изгнан отовсюду: а империя стремится только к расширению своих пределов".

Попытки реформ первых лет царствования Александра I были связаны с кружком его единомышленников, получивших название "Негласный комитет". Здесь вы можете ознакомиться с лекцией В.О.Ключевского, в которой знаменитый историк описывал деятельность "молодых друзей" императора. Кстати, царь с непередаваемым юмором называл "Негласный комитет" "comite du salut public", намекая на робеспьеровский "Комитет общественного спасения", а екатериненские вельможи с негодованием прозвали членов комитета "якобинской шайкой". Действительно, блестящие молодые аристократы являлись поклонниками передовых европейских политических идей. Граф Павел Александрович Строганов в юности по капризу своего отца, известного мецената и масона, попал в руки своеобразного воспитателя - Жильбера Ромма, который, сопровождая его в заграничном путешествии, ввел молодого человека в 1789 году в Парижский якобинский клуб. Юный Строганов тогда же вступил в связь с прославленной куртизанкой Теруань-де-Мерикур, которая в мужском наряде водила за собой мятежников в Версаль, требуя королевской головы. Князь Адам Чарторыйский, будучи еще шестнадцатилетним мальчиком, успел познакомиться с выдающимися людьми эпохи. Он знал многих немецких филологов и писателей, и самого Гете. В 1794 году он сражался против России под знаменами Т. Костюшки. Николай Николаевич Новосильцов, родственник графа Строганова, был значительно старше Александра и производил на него большое впечатление своим умом, образованностью, способностями и умением изящно и точно излагать свои мысли. О Викторе Павловиче Кочубее один из современников отзывался желчно: "Перед соотечественниками ему было чем блеснуть: он лучше других знал состав парламента, права его членов, прочитал всех английских публицистов и, как львенок крыловской басни, собирался учить зверей вить гнезда. Красивая наружность, иногда молчаливая задумчивость, испытующий взгляд, надменная учтивость были блестящей завесой, за коей искусно он прятал свои недостатки, и имя государственного человека принадлежало ему, когда еще ничем он его не заслужил..."

Собрания "Негласного комитета" происходили два или три раза в неделю. После кофе и общей беседы император удалялся, и в то время как все приглашенные разъезжались, четыре человека пробирались, как заговорщики, по коридору в одну из внутренних комнат, где их ждал Александр. Царь поручил своим молодым друзьям разработать и осуществить реформы, в частности, "обуздать деспотизм нашего правительства" (подлинные слова самодержца). "Триумвират", как за глаза называли Строганова, Новосильцева и Чарторыйского, предпринял также попытку решить наболевший вопрос о крепостном праве, хотя дальше смелых замыслов дело не сдвинулось. (Статью историка С.С. Орехова, посвященную деятельности Негласного комитета по крестьянскому вопросу, смотрите здесь.)

Разумеется, Сперанский сразу же оказался в гуще событий и перемен. Уже 19 марта (через неделю после воцарения нового монарха; именно эта дата приводится во всех формулярных списках) он был назначен "статс-секретарем". Он  стал правой рукой Дмитрия Прокофьевича Трощинского , доверенного "докладчика" Екатерины II, унаследовавшего эту важнейшую функцию ("докладчик и главный редактор") и при новом императоре. Его работа заключалась в подготовке и редактировании важнейших государственных документов. Естественно, ему нужен был надежный и одаренный помощник. Выбор опытного бюрократа пал на Сперанского. Трощинский, украинец, сын простого писаря, сделавший за долгие годы большую карьеру, возможно, при выборе кандидатуры своего главного помощника учел его "простое" происхождение. Так или иначе на свет появляется "Указ Нашему Сенату": "Всемилостивейше повелеваем быть при Нашем тайном советнике Трощинском у исправления дел на него по доверенности Нашей возложенных статскому советнику Сперанскому со званием Нашего статс-секретаря и с жалованием по две тысячи рублей на год из Нашего Кабинета; получаемое им до сего по должности Правителя канцелярии Комиссии о снабжении резиденции припасами жалованье по две тысячи рублей на год обратить ему в пенсион по смерть его. Александр. Марта 29-го дня 1801 года".

Сперанский сразу привлек к себе пристальное внимание членов "Негласного комитета", в недрах которого зрел  замысел преобразования в министерства (на европейский лад) учрежденных еще Петром Великим косных, погрязших во взяточничестве, медлительных, неповоротливых, плохо управляемых коллегий. Сперанский делается пусть неофициальным, но деятельнейшим участником Негласного комитета. Он становится главным помощником Кочубея, принимает большое участие в выработке концептуальных основ будущего министерства внутренних дел.

Между Трощинским и Кочубеем возникла нешуточная борьба за Сперанского: каждый из сановников стремился оставить его в своем распоряжении. Граф писал Александру I: "Сперанский должен необходимо состоять исключительно при министерстве внутренних дел и быть поставлен вне всякого прикосновения к прежнему месту своего служения. Зависимость от двух начальников была бы неуместна даже и при действии обоих по одинаковым началам, а о г. Трощинском известно, напротив, что он есть один из самых упорных порицателей и врагов нововводимой системы".

Участие Сперанского видно в подготовке ряда законов. Так, в 1801 г. вышел указ, позволяющий купцам, мещанам и крестьянам покупать незаселенные земли. 8 сентября 1802 г. Высочайшим манифестом было объявлено (текст был подготовлен Сперанским) об учреждении - вместо 20 коллегий - 8 министерств: военного (до 1808 г. - министерство военно-сухопутных сил), морского (до 1815 г. - министерство военно-морских сил), иностранных дел, юстиции, внутренних дел, финансов, коммерции, народного просвещения.

Первоначально министерство внутренних дел состояло из одного департамента, который и возглавлял Сперанский с 23 января 1803 г. (фактически в ранге заместителя (товарища) министра). Такое положение сохранялось до 18 января 1804 г., когда министерство было разделено на три экспедиции, причем Сперанский стал начальником второй экспедиции, ведавшей проблемами "государственного благоустройства".

Сперанский готовил ежегодные отчеты министерства внутренних дел, которые публиковались (это было в диковинку) в министерском периодическом издании "Санкт-Петербургский журнал". Поэт И.И. Дмитриев, сам состоявший на государственной службе и одно время занимавший пост министра юстиции, вспоминал об этом периоде жизни Сперанского: "Все проекты новых постановлений и ежегодные отчеты по министерству были им писаны. Последние имели не только достоинства новизны, но и, со стороны методического расположения, весьма редкого и поныне в наших приказных бумагах, исторического изложения по каждой части управления, по искусству в слоге могут послужить руководством и образцами". 

В февраля 1803 г. при непосредственном участии Сперанского (концепция, текст) был опубликован знаменитый Указ "о вольных хлебопашцах", воспринятый косным дворянством чуть ли не как начало революции. Согласно этому указу помещики получили право отпускать крепостных на "волю", наделяя их землей. За землю надо было платить долгие годы, в случае просрочки платежей крестьянин с семьей возвращался в крепостное состояние. За годы царствования Александра I было освобождено всего 47 тысяч человек.

Немало было сделано и в области просвещения. В числе преобразовательных реформ следует отметить Школьные уставы 1804., согласно которому в школы всех ступеней - от низших до высших - принимались дети всех сословий. Произошли и серьезные позитивные изменения и в области высшего образования. Учреждались новые университеты: Казанский, Харьковский, Вильнюсский, Дерптский; а также лицеи: Нежинский, Ярославский и Царскосельский .В Петербурге был основан Главный педагогический институт, ставший впоследствии Петербургским университетом.

Были значительно расширены права печати. Цензурный устав 1804 г. освобождал литературу от предварительной цензуры, права которой четко определялись.

Сперанский постепенно превращается из простого исполнителя в одного из вершителей судеб России. Вследствие частых отлучек Кочубея по болезни Сперанский становится основным докладчиком царя. Кабинетные доклады перерастали в длительные беседы, в которых Александр I и Сперанский обсуждали насущные государственные проблемы, вместе читали западную политическую и юридическую литературу. С этих бесед началась дружба между самодержцем всероссийским и бывшим поповичем. О причинах явного благоволения Александра к Сперанского высказывалось множество суждений, например, Г. И. Чулков, автор книги, посвященной психологическим портретам российских императорах, попытался восстановить ход мыслей царя: "Как хорошо, что Сперанский не похож на екатерининских сановников. Александру надоели эти вельможи с их ленивыми и скептическими улыбками, с их почтительной фамильярностью завсегдатаев дворцов. И в молодых своих друзьях Александр чувствовал ту же барственную небрежность, уместную в салонах, но вредную в государственных делах. Для реформ нужен был человек трезвый и деловой - не барич, не избалованный царедворец, не влюбленный в себя аристократ...". Можно добавить, что примеры подобного возвышения семинаристов были и в предшествующие царствования. Например, одним их главных деятелей эпохи Екатерины II был канцлер А. А. Безбородко, воспитанник киевской духовной академии. В отличие от многих фаворитов императрицы, он попал в милость не благодаря красоте и стати, а исключительно из-за своих деловых способностей. Большинство указов и манифестов Екатерины II были написаны Безбородко.

При Александре I такая же роль была уготована Сперанскому. В его карьере начались звездные годы. Сперанский стал играть важную роль в дипломатических делах. В те годы Европа находилась под тяжким бременем гения Наполеона. Проиграв его войскам Аустерлицкое сражение, русский царь вынужден был стремиться к миру с французским императором. 13-14 июня в Тильзите (на Немане был заключен мирный договор, по которому Россия присоединялась к невыгодной для нее континентальной блокаде. Тильзитский мир вызвал негодование русских патриотов.

Отправляясь на новую встречу с Наполеоном в Эрфурт (2 сентября - 16 октября 1808 г.), Александр взял с собой Сперанского. 30 сентября императоры скрепили подписями "Эрфуртскую союзную конвенцию", подтвердившую Тильзитские соглашения, наполеоновский передел континента и, главное, права России на Финляндию (войска Александра вели бои со шведами), Валахию и Молдавию.

В свите императора французов выделялся Шарль Морис Талейран, самой заметной фигурой в свите русского императора был, безусловно, Сперанский. Французский министр иностранных дел и русский статс-секретарь многократно встречались, вели долгие беседы по политическим и правовым вопросам, в частности, по проблемам кодификации французского и русского законодательства. В присутствии Сперанского Талейран произнес слова, обращенные к русскому императору, но произведшие огромное впечатление на его статс-секретаря: "Правовое монархическое государство - вот что нужно сейчас Европе, измученной деспотизмом".

Разумеется, Сперанский встречался и с Наполеоном. Дочь реформатора решительно опровергает чрезвычайно устойчивую, кочующую из книги в книгу легенду (сочиненную большим мистификатором Ф. В. Булгариным) о том, что французский император, очарованный и восхищенный Сперанским, предложил русскому царю обменять статс-секретаря на любое из завоеванных им королевств. Достоверно известно, что Сперанский получил в награду от Наполеона за участие в сложных переговорах золотую табакерку (со своим портретом), усыпанную бриллиантами.

Один из первых биографов Сперанского, лично его знавший, записывавший рассказы современников о нем, приводит колоритный эпизод: "В Эрфурте, подойдя к Сперанскому на одном бале, Александр Павлович спросил его: Как находит он чужие края в сравнении с Россией? - "С первого взгляда, - отвечал Сперанский, - мне кажется, Государь, что здесь установления, а у нас люди лучше". Этим ответом, заключавшим в себе так много, Государь был так доволен, что тут же сказал ему: "Возвратясь домой, мы с тобою много об этом говорить будем".

Сперанский возвращается в столицу в новом статусе: друг (как тогда говорили, наперсник), ближайший сподвижник монарха, абсолютный фаворит, по мнению В. Пригодича, - в ранге вице-императора (А.А.Аракчеев займет это место лишь после "падения" Сперанского). Сперанский стал определять внутреннюю и внешнюю политику государства (секретная дипломатическая переписка, минуя царя, попадает к нему на стол), осуществлять надзор за административными, судебными и финансовыми органами, безоговорочно влиять на важнейшие назначения.

Введение Начало пути Эпоха реформ Записки и проекты Преобразования Падение Годы изгнания Сперанский и декабристы Кодификация законов   Заключение