|
кафедра политических наук |
||||
|
виртуальная библиотека |
||||
|
|
|
 |
||
|
|
"Записки о Московии" написаны опытным австрийским дипломатом, более полустолетия находившимся на службе Габсбургского дома. На своем надгробном памятнике Сигизмунд Герберштейн велел высечь слова, что он верой и правдой служил четырем королям (это четыре Габсбурга - Максимилиан I, Карл V, Фердинанд I и Максимилиан II). Он действительно был преданным подданным Габсбургов.
Представители Габсбургского дома, заинтересованные в упрочении связей со своим могущественным, хотя и временным союзником - Русью, дважды - в 1517 и 1526 гг. направляли туда Герберштейна в качестве посредника на переговорах советников великого князя всея Руси Василия III с послами великого князя литовского и короля польского Сигизмунда I. Император Максимилиан и в особенности австрийский эрцгерцог Фердинанд, чьи интересы Герберштейн представлял во втором посольстве, были заинтригованы упорно распространяемой русскими дипломатами молвой о Руси как последнем и незыблемом оплоте истинного христианства. В Европе, потрясаемой бурями Реформации, Русь действительно казалась таковой. Поэтому инструкция Фердинанда Герберштейну предписывала собирать всевозможные сведения по самым разным вопросам - от обычаев и быта до политики и экономики.
Герберштейн жил в Москве подолгу. Он пользовался расположением Василия III, был знаком с представителями самых разных социальных кругов - придворными, слугами великого князя, его приверженцами и противниками, как явными, так и тайными, с русскими и иностранными купцами, общался он и с простым людом страны. Поэтому его "Записки" содержат разнообразную информацию о внутренней и внешней политике Русского государства, экономическом развитии и быте окружавших или входивших в него народов, общественной мысли и культуре. Герберштейну, обладевшему разговорной русской речью, переводили оригинальные памятники письменности - летописи, Судебник 1497 г., так называемый Югорский дорожник.
Герберштейн один из первых рассказал европейскому читателю о жизни, нравах народов Руси - восточноевропейской державы, о быте великокняжеского двора, придворном этикете, организации войска, денежном обращении и торговле. Он показал тяжелое положение крестьян и холопов, описал русскую свадьбу, народные развлечения. Ему удалось познакомиться с такими памятниками древнерусской письменности, которые не сохранились до наших дней и известны лишь в его переводах. Все это делает книгу ценнейшим историческим источником.
Автор "Записок о Московии", Сигизмунд Герберштейн родился в 1486 г. в замке Виппах (ныне Випава) в Штирии, рос в среде словенцев, еще сохранивших органичные связи с Каринтийской маркой, где словенский (виндский) язык был родным для значительной части населения. Это дало основание одному из исследователей назвать его "пограничным немцем". В отличие от большинства своих сверстников, Герберштейн уже в отрочестве наряду с латынью учил и словенский язык. В 1499 г. он поступил в Венский университет, переживавший тогда эпоху расцвета, связанную с проникновением духа Возрождения. В возрасте 16 лет Герберштейн получил степень бакалавра. В 20 лет Герберштейн покинул университет, чтобы заняться упорядочением материального положения семьи, оставшейся на его попечении.
В 1506 г. начинается его многолетняя служба Габсбургам, орудием которой сначала была шпага. Он участвовал в походе против Венгрии, предпринятом Максимилианом, тогда еще носившим титул римского короля, ради заключения брака одного из его внуков - Фердинанда с Анной, дочерью венгерского короля Владислава Ягеллона. Герберштейн отличился в ряде сражений и стычек. В 1508 г., во время войны с Венгрией, за успешную доставку провианта в осажденную крепость Маран и разгром вражеского отряда в ходе очередной вылазки против венецианцев Герберштейн удостоился посвящения в рыцари самим Максимилианом, который не оставил незамеченным рвение юного выходца из Штирии.
|
|
|
Посвящение Сигизмунда Герберштейна в рыцари |
Император Максимилиан разглядел в Герберштейне не только отважного воина, но и разумного и осторожного политика. Рыцарь по мановению руки римского короля превратился в дипломата. В 1516 году Герберштейн навсегда расстается с военным делом. Отныне его оружие - слово, перо и память.
С 1515 г. Герберштейн стал членом Имперского совета, а в 1516 г. он получил щекотливое и сложное поручение - убедить датского короля Христиана II в необходимости хранить верность собственной супруге Изабелле (внучке Максимилиана I и сестре будущего императора, а пока герцога бургундского Карла) и растрогнуть связь с дочерью трактирщицы Сигбрид - некоей Дивеке. Король уже тогда был известен жестокостью и неуравновешенностью. Герберштейну удалось заставить короля выслушать его, но на этом успехи дипломата закончились. После этого представителю Габсбургского дома, далеко простиравшего свои имперские амбиции, нечего было делать при дворе необузданного монарха. Несмотря на очевидную неудачу миссии, Герберштейн добился благосклонности императора. С тех пор почти в течение полустолетия (до своих 77 лет) он выполнял сложные поручения четырех королей в самых разных краях Европы. Пожалуй, ни одна часть Европейского континента не потребовала такого внимания Габсбургов, как Венгрия, где Герберштейн побывал в 1530, 1531, 1532, 1533, 1534, 1537, 1542, 1547, 1552 гг. Столь же часты были поездки в Польшу (1529, 1539, 1540, 1543, 1545, 1550, 1552 гг.).
Вершиной своей дипломатической деятельности Герберштейн считал поездку к Сулейману Великолепному, где ему удалось говорить не распростертым ниц перед султаном, как было принято при османском дворе, но стоя на одном колене. Недаром позднее с разрешения императора Герберштейн пополнил родовой герб изображением "московита" и "турка", имея в виду две важнейшие дипломатические миссии своей жизни.
Наряду с дипломатическими поручениями Герберштейн преуспевал и во внутриполитической жизни страны. После смерти Максимилиана I он участник посольства 1519 г. к будущему императору Карлу V. А при Фердинанде, австрийском эрцгерцоге, Герберштейн защищал не только государственные, но и представлял интересы родной Штирии. С начала 1521 г. он член Высшего государственного совета Штирии, с 1527 г.- член Нижнеавстрийской камеры, с 1537 г.- член Высшего военного совета, с 1539 г. - президент Нижнеавстрийской камеры. В 1532 г. Герберштейн был возведен в баронское звание.
Однако и этому выдающемуся политическому деятелю суждено было бы остаться безвестным бароном из Гуттенхага, Нойперга и Герберштейна, если бы притязания Габсбургов на Венгрию не потребовали нейтрализации Короны Польской, если бы связи Австрийского эрцгерцогства и Священной Римской империи с их неизменным и постоянно предаваемым союзником не бросили бы тень и на монархов и повелителей Герберштейна, и на него самого как старательного исполнителя их воли, если бы многолетняя дипломатическая служба Герберштейна не нуждалась бы в оправдании перед общественным мнением Короны Польской и Великого княжества Литовского, если бы, издавая "Записки о Московии", их автор и его повелитель не надеялись оказать дополнительное воздействие на Польшу.
Герберштейн был достойным сыном своего века. Сохранив традиционную верность католичеству, он, тем не менее, оказался на высоте поставленных перед ним задач по описанию Руси и ее соседей. Он был в курсе всех интересов современников, разумеется, в первую очередь соотечественников, и сумел удовлетворить их любознательность в области истории, религии, географии, этнографии и духовной культуры Восточной Европы. Гуманисты Австрии, Германии, Фландрии, с которыми Герберштейн поддерживал тесные связи, содействовали совершенствованию его труда, они консультировали дипломата, редактировали черновой вариант "Записок".
Не случайно поэтому "Записки" Герберштейна сопровождались похвалой представителей немецкой культуры, близких к ведущим деятелям эпохи Реформации. Непосредственными контактами с ведущими деятелями австрийской культуры и науки начала XVI в. можно объяснить отчасти тематику "Записок", а также точность в передаче письменных памятников, непосредственных впечатлений и наблюдений. В Австрии середины XV - начала XVI в. процветал жанр хроник. Томас Эбердорфер и Эней Сильвий Пикколомини в XV в., Иоганн Шписхаймер (Куспикиан) и Якоб Унрест в XVI в. создали произведения, призванные прославить австрийских герцогов, немецких королей и императоров Священной Римской империи. "Записки о Московии" Герберштейна служили той же цели, доказывая могущество союзника Империи, с одной стороны, и древность рода русских государей (на основании русских летописей) - с другой. При дворе Максимилиана и Фердинанда велась активная работа в области генеалогии. В 1548 г. Герберштейн издал генеалогическую таблицу государей Империи, Короны Польской, Великого княжества Литовского и Руси. Позднее она была включена и в "Записки". Процветал в Австрии и жанр хорографии. Не случайно в "Записках о Московии" имеется специальный раздел на эту тему.
"Записки о Московии" дали разностороннюю картину прошлого и настоящего народов Восточной и Центральной Европы в начале XVI в. Конечно, не следует преувеличивать сознательность Герберштейна в достижении этой цели. Его представления о "народе" весьма далеки от современных. Для него народ - это лишь подданные, применительно к Руси - подданные великого князя, придворные и слуги Василия III. А истина - это форма проявления божественной воли. Недаром, обсуждая вопрос о возможности существования баранца - фантастического полуживотного-полурастения, Герберштейн колеблется: рационализм человека Реформации склоняет его к признанию невероятности подобного феномена, а вера во всемогущество и всесилие бога - к допущению такой возможности. Побеждает первый. "...Этот рассказ о семени и растении я считаю вымыслом",- пишет Герберштейн. С позиций здравого смысла Герберштейн судил обо всех сторонах жизни. Благодаря этому труд его достаточно достоверен. Есть, наконец, еще одна причина этому - достоверность самих сведений, полученных имперским и австрийским послом.
В целом в "Записках о Московии" С. Герберштейн представил пеструю картину жизни, быта, культуры и политической истории Восточной Европы и Зауралья.
Негармоничность композиции "Записок" не случайна. Несмотря на то, что работа над ними велась несколько лет, она не была завершена. Следы этого легко обнаружить в структуре текста, повторяемости некоторых сюжетов: Герберштейн дважды обращается к истории Венгрии, Казани, судьбе Глинского. На существование первого варианта, написанного еще при жизни Василия III, т. е. до 1533 г., указывает факт именования этого государя "нынешним великим князем". Некоторые "перекосы" возникли в результате дополнений и переработок, сделанных автором в изданиях 1551 и 1556 гг. Книга в целом созидалась очень долго - с конца 20-х годов XVI в. до середины 40-х.
Конечно, в "Записках" чувствуется снобизм европейца, овладевшего всей полнотой античного наследия, по отношению к тем, кому еще не довелось изучить его так основательно. Но этим грешит не только Герберштейн. Это обычный тон, например, в итальянских описаниях немецких городов и земель, жителей которых они постоянно относили к "варварам". Не лишен текст "Записок" и ошибок, которыми посол во многом обязан своим информаторам, далеко не всегда лояльно относившимся к русским. Тем не менее, его, человека эпохи Возрождения, интересовали разные стороны жизни, о которых он рассказал с педантизмом ученого и яркостью писателя. Он пишет о людях то с нескрываемой иронией - как относительно митрополита Даниила, стремившегося придать своему пышущему здоровьем лику бледность утомленного в еженощных бдениях ревнителя православия, то с некоторой брезгливостью - как о Ших-Ахмате, то с нескрываемым восхищением - как о подвижнике и аскете С. Ф. Курбском. Изысканность речи дипломата не заслонила живой реакции Герберштейна, внимательного зрителя и слушателя, умеющего ценить не только собственное достоинство, но и достоинство собеседника, уважать народы, нравы и обычаи которых он описывает.
Как тут не вспомнить наивного удивления западно-германской издательницы "Записок" Герберштейна, восхищавшейся тем, что посол доказал "великую" истину: "...русские в сущности ... такие же люди, как и мы все".
Вот почему "Записки" Герберштейна поныне заставляют читателя с интересом относиться к этому произведению, искать и находить в нем все новые грани и аспекты русской и всеобщей истории.
"Записки о Московии" сыграли огромную роль в расширении экономических и культурных связей России с другими европейскими странами.
Отношение к "Запискам о Московии" не было однозначным уже в XVI в. Религиозной терпимостью автора был крайне недоволен папский легат А. Поссевино, не нашедший в них рекомендаций по обращению "схизматиков" - русских в "истинную веру" - католичество. Недовольны были Герберштейном и на Руси: в связи с миссией Поссевино горячо обсуждался вопрос, справедливо ли утверждение Герберштейна об омовении рук государем во время приема иностранных послов. Русские дипломаты, опровергая это, назвали его "Записки" "старой баламутной книгой". Большим почтением и уважением к Герберштейну проникнуты сочинения князя А. М. Курбского. В глазах Курбского он - "нарочитый муж цесарский и великий посол".
Ни одному из последователей Герберштейна (авторам путевых записок о России XVI в.) не удалось превзойти его по степени добросовестности и всеохватности русской жизни.
Во второй половине XVI в. существовали, однако, некоторые объективные причины, мешавшие созданию панорамы России такой же широты, какой она удалась Герберштейну. Прекращение ведения летописей, за исключением сугубо официальных, а с 70-х годов XVI в. и этих последних, затрудняло ознакомление с историей и современным состоянием Российского царства
В зарубежной литературе о России труд Герберштейна занимал и будет занимать почетное место, потому что их автор показал, каких замечательных успехов в познании других народов может добиться человек, с уважением относящийся к их культуре. "Мир богатит государства",- вслед за русскими дипломатами можно повторить и сегодня, читая "Записки о Московии" Сигизмунда Герберштейна.
|
|
Титульный лист венского издания книги Сигизмунда Герберштейна "Записки о Московии".1549 г. |
|
|
|
|
||